«БЕШЕНЫЕ БАБКИ» НА КАВКАЗСКОЙ ТРОПЕ. «Узоры времен». (День 8. Адага-Чахри).

НАЧАЛО ЗДЕСЬ.
ПРЕДЫДУЩАЯ ЧАСТЬ ЗДЕСЬ.

День 8. Адага-Чахри.

с.Адага — с.Тама — р.Тамахерк — долина р.Уллучай — с.Санакари — с.Чахри.

— пройденное расстояние — 13 км;
— min высота — 995 м;
— max высота — 1287 м;
— общее время — 7,5 часов.

Внимание! Пройденный маршрут соответствует официальному треку Тропы, действующему на момент прохождения (сентябрь 2023г).

Как уже вошло в нашу привычку, в 8:30 утра мы уже были собраны, чтобы продолжить наш путь. Попрощались с Абдурахманом и его семьей и пошли навстречу красоте, удаляясь от гостеприимного села Адага.

Глядя на старое село, красиво расположившееся наверху, с содроганием вспоминалось, как мы вечером в кромешной темноте петляли по его узким улочкам, а потом спускались вниз.

Надо сказать, что некоторые туристы, особенно которые планируют за один день выйти из Адаги и перейти через перевал Вархадаг (а это довольно непросто), пользуются любезностью Абдурахмана и подбрасываются на его аутентичном авто до заброшенного села Тама.

Но мы ведь — крутые «бешеные бабки» и слабину не даем. Кстати, Зиявтин из Варсита тоже помогает туристам подкинуться от своего села до Адаги (ведь бывают разные обстоятельства, в том числе погодные), либо отвезти их вещи.

Несмотря на кажущийся небольшой дневной километраж, день должен был быть интересным и волнительным. Во-первых, без преувеличения, нас ждут самые красивые пейзажи. Во-вторых, это единственный день на нашем треке, где мы не знали, как будем ночевать. Была надежда на заброшенный дом в селе Чахри, которое тоже, к слову, заброшено.

В третьих, в этом самом селе Чахри мы могли встретиться с неоднозначными персонажами, о которых никто не мог сказать нам ничего конкретного, кроме непонятных намеков, загадочных пауз и многозначительных недоговоренностей, заканчивающихся коротким резюме: «Лучше не общаться».

Именно по причине этой единственной непонятной ночевки, мы тащили в рюкзаках спальники, теплые вещи, горелку с газом и продукты, чтобы приготовить ужин и завтрак.

Но в начале дня мы оставили все свои переживания на потом и шли по тропе вдоль реки Уллучай, наслаждаясь великолепной природой и несложным, без больших перепадов высоты треком.

Через час с небольшим (4 км) опять встретилось старое кладбище.

Нас кладбища уже не удивляли. Тем не менее, иногда встречались любопытные экземпляры.

Практически сразу за кладбищем надо перейти небольшую речушку Тамахерк, на берегу которой есть уютное место для кемпинга. Мы речку перепрыгнули по камешкам и бревнышку, но я читала, что иногда ее приходится бродить. Все зависит от погоды, но нам повезло.

Сразу за речкой поднимаемся через крапиву вдоль разрушенных стен села Тама, вернее того, что от него осталось.

Думаю, более точно останки села можно назвать развалинами. Настолько оно сильно разрушено. В самом селе тоже есть место для кемпинга. Но на мой взгляд, кемпинг у реки приятнее.

Село Тама также, как другие, о которых мы уже рассказывали, принадлежало к обществу Ирчамул и являлось известным центром деревообработки.

Уже после похода я нашла в интернете, что в с.Тама находится мечеть, датируемая XII-XIV веками, которая в 2011 году признана объектом культурного наследия федерального значения. В реестре объектов я ее нашла, но вот на месте мы не увидели какого-либо строения, которое вызвало бы у нас интерес. А жаль… Если бы мы хотя бы знали о ее существовании, то попытались бы найти. В описании говорится, что мечеть содержит арабские надписи и особый орнамент на дверях из 15и разнообразных мотивов.

Но мы среди развалин глубоко и не заходили, осматривали только вдоль тропы.

Пока подруги заканчивали фотосессию среди руин, я потихоньку отправилась дальше по тропе.

Даже не вышла за пределы села, как прямо на тропе начали попадаться хорошо теперь уже знакомые кучи, переработанных организмом фруктов и ягод. Неужели, мы опять зашли в медвежий угол?

Тропа шла вдоль довольно крутого склона, обрывавшегося далеко вниз прямо в реку. Я понимала, что в случае чего, ретироваться особо некуда. Поэтому набралась решимости и громко запела: «Мишка, мишка, где твои штанишки?».

Вдруг прямо передо мной, абсолютно неожиданно и беззвучно возникла темная фигура. Сердце мгновенно заледенело и на секунду перестало стучать. «Ф-фсё, допелась», — мелькнула одна единственная мысль.

Пелена страха понемногу растаяла, глаза стали видеть четче, и я увидела перед собой человека с ружьем.

Поверьте, в каких-нибудь других обстоятельствах, встретив в лесу человека с ружьем, можно тоже испугаться не на шутку. Но я сначала сильно обрадовалась, что передо мной человек в камуфляже, а не мохнатое животное. А потом радость сменилась смущением за свою дурацкую песенку, которую охотник (это был охотник) наверняка слышал. Затем, глянув на ружье, на всякий случай, как бы невзначай, предупредила, что сзади меня еще люди идут.

Охотник (я не спросила его имя, но разрешение на фото получила) улыбнулся, предложил присесть отдохнуть и подождать остальных. Оказывается он вышел в лес собрать дикие груши. А медведь, скорее всего, побежал вниз, к реке за кабанами (он видел следы).

Юля с Оксаной подошли довольно быстро, и дальше мы пошли все вместе. Примерно через час подошли к источнику.

Его фотография довольно часто присутствует в отчетах. Ведь буквально в двух шагах от него находится мост через реку Уллучай. Река бурлит далеко внизу, мост без ограждения, сделанный из каких-то перфорированных железных листов. Переходить не страшно, но немного стрёмно.

Сразу за переправой какой-то склеп. Интересно, чей он? Какая его история?

От моста идем по хорошей тропе примерно 2 км с периодическими небольшими наборами высоты .

Тропа хорошая, вокруг очень красиво.

В конце этого участка есть источник воды. А еще сверху по скале течет небольшой водопад. Наверно, в разную погоду он может быть разным. У нас он был прозрачным легким дождиком, сверкающим на солнце. В этом месте рекомендую обязательно остановиться и передохнуть. Ведь сразу отсюда начинается крутой подъем к заброшенному селу Санакари.

Тропа поднимается серпантином среди зарослей крапивы.

Очень высоко наверху (слева на фото) виднеется ровная площадка с красным флагом. Это место для кемпинга, нам туда и надо. Кемпингом вставать не собираемся, но отдохнуть там очень удобно.

Санакари — одно из самых труднодоступных сёл, окруженное изумительной природой. Слово «Санакари» состоит из двух частей (корней): «сана» и «хъари», что означает дом на солнечной стороне холма.

История возникновения села не совсем ясна. Но, судя по следам куфийской письменности, интересным узорам и еле различимым датам на старых, покрытых мхом могильных плитах на кладбище (мы его еще увидим), люди здесь жили очень давно, много веков назад. Табличка, прибитая к камню у поляны, это подтверждает.

Современные истории сел Санакари и Чахри, куда мы как раз направляемся, неразрывно связаны друг с другом, можно даже сказать имеют одну историю на два села. Весной 1944 года санакаринцы и чахринцы были депортированы в Чечню в села репрессированных и депортированных чеченцев. Мужского населения в селах почти не было, все были на фронте. Поэтому основные тяготы переселения легли на женщин, детей и стариков.

После смерти Сталина в 1953 году репрессированные народы были реабилитированы и стали возвращаться в свои родные села. Так вернувшиеся чеченцы и горцы из Дагестана стали жить вместе, практически под одной крышей. Очевидцы тех событий утверждают, что все жили в мире, так как понимали, что вины простых людей в сложившейся ситуации нет.

Однако, в любом случае, так продолжаться долго не могло, поэтому к 1957 году санакаринцы и чахринцы приняли решение возвращаться назад в свои села. За 13 лет дома на родине разрушились, заросли бурьяном, но буквально в течении года были построены новые дома, школы, люди стали работать в колхозе.
Жизнь налаживалась, но она была совсем непростой. Не было дорог для автотранспорта, не было электричества. Для жителей Санакари ближайший магазин находился только в Чахри. Пахотной земли тоже не хватало, террасное земледелие — очень трудоемкое и сложное дело.

С 1965 года на равнинных территориях началось активное развитие виноградарства. Рабочих рук не хватало и в 1966 решением руководства Дагестанской АССР началось очередное переселение санакаринцев и чахринцев теперь уже на берег Каспийского моря. Физически переезд и обустройство на новом месте были очень сложными. Но надо сказать, что, как вспоминают очевидцы, они и сами этого хотели, просили администрацию, чтобы их переселили. Хотя есть и другие мнения. Сейчас село Зеленоморское у моря — это и есть тот населенный пункт, куда в основном переехали санакаринцы и чахринцы.

Санакари же к 1996 году почти опустело. А к 2010 году не осталось ни одного жителя. Мне попались на глаза воспоминания жителей этих сел, записанные их родственниками, нашими современниками. Когда читаешь о событиях не в официальных источниках, а о жизни и судьбе конкретных людей, то покинутые села видишь совсем другими глазами.

Я не смогла удержаться и походила среди разрушенных домов. В отличии от села Тама, здесь мне показалось, что эти дома и улицы еще сохранили слабое дыхание той прежней жизни.

Я читала, что некоторые туристы, которые оставались ночевать на поляне напротив села, отмечали тяжелую энергетику места. Испытывали непонятное беспокойство.

Знаете, а я стояла среди села, издалека видела подруг на той самой поляне и меня охватило странное чувство отстраненности. Было ощущение, что моими глазами на них смотрит то самое прошлое. Да, действительно странное чувство…

 

Я вернулась на поляну. Здесь мы вновь встретились с Колей и Олей. У них были большие планы, они хотели до конца дня перейти через перевал Вархадаг, поэтому они почти не отдыхали и убежали дальше. У нас таких амбиций не было. Стояла задача дойти до Чахри и найти себе ночлег.

Мы вышли на окраину села и пошли по хорошей дороге вдоль кладбища.

Как я уже говорила выше, на этом кладбище встречались очень старые могилы. Но что меня удивило, что дорога проходит прямо по некоторым могилам, а обломленные могильные плиты служат для дороги ограждением.

Мы шли довольно быстро, хотя дорога поднималась вверх, и, только когда дошли до источника, которого на нашем пути не должно было быть, поняли, что пошли неправильно. От тропы мы убежали метров на 400-500.

На карте была обозначена тропа, по которой можно было спуститься на трек, не возвращаясь назад. Но эта тропа оказалась очень крутой и неприятной. Мы приняли решение вернуться назад к развилке, где мы ошиблись. И правильно сделали. Вечером мы опять встретили Колю и Олю (они передумали подниматься на перевал), они тоже в этом месте ошиблись и спускались к треку по той самой тропе, по которой мы не пошли. Они сказали, что там «жесть» и что лучше было бы вернуться, как это сделали мы.

На развилке, если не смотреть внимательно на маркировку, ошибиться можно на раз. Потому что на автомате идешь по хорошей дороге, а не по темной тропе.

От развилки до Чахри всего 2,5 км. Мы довольно быстро вышли из темного распадка и нам оставалось перейти два небольших отрога. Наверно, это один из самых красивых и эпичных участков трека.

Далеко внизу бурлила река Уллучай, хребты становились все выше и красивее. Стоя над обрывом, мы были лишь маленькими песчинками среди этой красоты.

Иногда оборачивались, чтобы увидеть, как удаляется село Санакари. Не верилось, что мы совсем недавно были там, так далеко.

Вот мы переходим второй отрожек и вновь теряем дар речи от увиденной красоты.

Жаль, что солнце светило прямо в камеру и фото сделать было практически невозможно.

Наконец, мы увидели и террасы, на которых раньше санакаринцы и чахринцы растили урожай. Видя это понимаешь, как было сложно.

Внизу на ровной поляне видим домик, где планировали переночевать.

Вышли к селу. В одном доме было видно, что кто-то живет, доносились звуки, как будто кто-то что-то мастерил.

Но мы планировали пройти через село не останавливаясь и спуститься к охотничьему домику.

Поравнявшись с домом, увидели на верхнем этаже человека, он нам махнул, чтобы мы его подождали.

Это был молодой мужчина лет 35-40, в рабочей одежде, в руках держал какой-то инструмент. Мы неосознанно сбились в кучку, настороженно поздоровались. Нас ведь предупреждали, что с обитателями этого села желательно не общаться и не пересекаться из соображений безопасности.

Мы сказали, что идем в дом на поляне, хотим там переночевать. Ведь можно?

— Нет, — ответил он, — дом уже занят, всем вам там не уместиться.

Мы были ошарашены. Как же так? Туристов не встречаем, а дом занят. Даже подумалось, что Али (так звали молодого человека) нас обманывает. Но оказалось, что так и есть. А дом заняли ни кто иной, как Коля и Оля, которые передумали идти на перевал.

Не успели мы придумать, под каким деревом ночевать, как Али предложил переночевать у него. Мы были в совершенном замешательстве. Уже вечерело, а ночлега нет. Али предложил подняться в дом:
— Пойдемте в дом, выпьете чай, посмотрите и, если захотите, то оставайтесь.

Не знаю, как кому, но мне показалось, что Али действительно очень хотел, чтобы мы остались. Мы с девочками переглянулись и с опаской пошли за Али в дом. На первом этаже был курятник, на втором — мастерская, а третий, самый верхний — жилой. Он состоял из открытой веранды, хозяйственных комнат и жилой комнаты с нарами и печью. Эту комнату Али предложил нам, а сам переночует на веранде, у него там стояла кровать.

На веранде также стояла печь, стол со скамьями. Пока мы нерешительно топтались, Али быстро заварил очень вкусный травяной чай, приготовил яичницу с помидорами, и сбегал в домик на поляне, позвал Колю и Олю.

— А вы ели когда-нибудь хинкал? — спросил нас Али.
— Да, конечно, нас в каждом доме угощали ханкалом.
— Да нет, настоящий хинкал, чабанский?
— Такой не пробовали.

Али пошел в комнату, из старинного сундука набрал муки и стал замешивать тесто. Из части теста он прямо в печи на углях испек лепешки хлеба, а из остального стал раскатывать тонкие пласты и нарезать их на квадратики. Все действо происходило прямо за тем столом, за которым мы сидели. Еще он достал из кладовки холщевый мешок с сушеным мясом и поставил на печь большую кастрюлю варить из него бульон.

Али готовил не торопясь, но движения его были ловкими, видно было, что готовить хинкал ему привычно. Мы ели настоящий хинкал и очень много разговаривали, на разные темы, но в основном о жизни здесь, в горах, действительно вдали от цивилизации.

Несмотря на то, что мы чувствовали себя очень скованно, вечер был интересным. И Али оказался немного странным, но интересным собеседником. Он по другому, чем мы, смотрел на многие вещи.

Не буду рассказывать какие-то подробности, скажу только, что Али со своими братьями работают чабанами, пасут скот людей, которые им оплачивают эту работу. Жили здесь, наверху, круглый год, и зимой, и летом, также вели и свое хозяйство. Ну а то, что он не рассказал, я домысливать или передавать с чужих слов не буду. Ведь я говорю лишь о своих впечатлениях. Не правда ли?

Спать мы пошли поздно, когда на село спустилась глубокая темнота, на небе зажглись тысячи звезд, а к старым грушам и яблоням уже, скорее всего, направился медведь.

— Он каждую ночь приходит, вооон под то дерево. Если захотите, сможете его разглядеть, — сказал нам Али, показывая на деревья прямо напротив дома. Да, хорошо, что мы не сделали ошибку, расположиться на ночь под деревом.

В комнате, где мы устроились, стоял специфический запах старой сажи, ведь зимой печку топят прямо внутри помещения. В спальниках было очень жарко, а без спальников невозможно из-за глобальной антисанитарии. Поэтому ночь прошла очень беспокойно и чуть только стало выходить солнце, мы уже были на ногах.

Трек дня.

 

Чтобы быть в курсе новых рассказов, подписывайтесь на Телеграммканал ЕдуИдуКудаХочу

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ