УКОКА МНОГО НЕ БЫВАЕТ ИЛИ 30 «УКОКНУТЫХ» И ОДИН МОТЯ (Часть 8. От р.Кальджин-Коль на озеро Музды-Булак).

НАЧАЛО ЗДЕСЬ.

Чтобы быть в курсе новых рассказов, подписывайтесь на Телеграммканал ЕдуИдуКудаХочу

Часть 8. От р.Кальджин-Коль на озеро Музды-Булак.

р.Кальджин-Коль — оз.Кальджин-Коль-Бас — оз.Кальджин-Коль — пешком 14 км;

оз.Кальджин-Коль — Курганный комплекс «Принцессы Укока» — р.Ак-Алаха — оз.Музды-Булак — авто 32,5 км

Утро выдалось солнечным и безоблачным, хотя и довольно прохладным. От вечерней стихии не сталось и следа.

Как только солнышко коснулось крыши палатки (она у меня однослойная), намерзший внутри иней в одно мгновение подтаял и заструился весенними ручейками на дно, стремясь устроить наводнение. Дабы не пришлось применять коврик как плавсредство, я срочно эвакуировалась вместе с вещами на улицу.

Ночью действительно был морозец, который, как настоящий стеклодув, создал в чашках и мисках «хрустальную» красоту.

Этот день — наш крайний полноценный ходовой день. Мы должны были пройти участок до озера Кальджин-Коль, где нас будут ожидать наши «буханочки». Там активный пеший маршрут заканчивается, и вновь начинается передвижение на автомобилях.

Продолжительность пешего перехода ожидалась не слишком большой, не более 15 км, не должно было быть никаких больших перепадов высоты (все передвижение в пределах высоты 2400м н.у.м).

После завтрака и сбора лагеря, выслушав объяснение Димы, как следует идти, первая группа бодрым шагом отправилась в путь. Если бы маршрут планировала я сама, то скорее всего потащилась обходить озера Кальджин-Коль-Бас и Кальджин-Коль справа по ходу. И главная этому причина — нанесенная там тропа на всех картах. Но Дима объяснил, что на самом деле по той стороне и по той тропе пешим туристам не пройти, она скорее подойдет для лошадей, и то не факт. Поэтому нам надо было обойти озеро Кальджин-Коль-Бас слева по ходу, затем пройти направо перешеек между озер и уже, обходя озеро Кальджин-Коль справа по ходу, добраться до места встречи с автомобилями на высотке со смотровой вышкой.

Пробежали немного по тропе, но она неожиданно закончилась, и мы оказались перед большим пространством, не знаю, как его правильно назвать.

С одной стороны, вроде похоже на болото, но с другой — пространство было пронизано лужами, ручьями, заводями с довольно чистой водой.

 

 

Кочки, проваливающийся мох, кругом вода — все это делало передвижение максимально не комфортным. Мне кажется, что такие участки — это результат таяния вечной мерзлоты. Ведь плато Укок — это высокогорная тундра.

 

Опять же без тропы совершенно было непонятно, куда двигаться. Пока первые метались по болоту с горки на горку и задумчиво вглядывались вдаль, куда метнуться дальше, Дима спокойно вывел остальных по краю болота на сухую возвышенность, послал вперед разведчиков, и вскоре мы увидели их радостные знаки, что тропа найдена. Вот что значит спокойствие и опыт. Мы вышли на довольно хорошую тропу (на картах ее нет) и дальше блуждать больше не пришлось.

 

Еще немного усилий, и вот мы уже на пологом берегу озера Кальджин-Коль-Бас. Казалось, что ровная поверхность озера была выстлана тысячами маленьких бриллиантиков, сверкающих в лучах солнца. На ум пришло итальянское слово brillare, что переводится «сверкать, сиять». «Бриллава» это озеро ослепительно. От места стоянки путь составил около 8 км.

 

 

После небольшого отдыха, мы отправились вдоль озера дальше. Шли по самой кромке воды, так было удобнее.

Через пару километров в месте, где из озера Кальджин-Коль-Бас вытекает ручей, соединяющий два озера, стоит рыбачий домик. Здесь мы устроились на обед и отдых.

Мимо прошел наш караван лошадей. Здесь мы с ними очень тепло попрощались. Ведь они должны были сбросить вещи у машин, и их работа с нами закончена.

До места встречи с машинами нам надо было пройти еще 4 км. Мы были немного измотаны, 10 км, которые были пройдены по кочкам и болотам давали о себе знать. От домика шла неплохая дорога прямо до нужного места. Хоть она была немного длиннее, чем напрямки вдоль ручья, все же надо было идти по ней, сэкономили бы сил. Мы же пошли до озера Кальджин-Коль вдоль ручья и опять ломились по кочкам через березку.

Затем все же вышли на дорогу и из последних сил вскарабкались на горку с вышкой, где нас ждали машины и вещи.

Вид вокруг открывался сногсшибательный. Внизу — широкая долина плато Укок, где между рек Ак-Алаха и Кара-Булак устроилась Ак-Алахинская погранзастава.

Хребет Южный Алтай во всей своей красоте.

Видно было и наш перевал Мукыр-Табаты, с которого мы спустились днем раньше.

Итак, наша пешеходная часть завершена, но впереди еще несколько дней красот и приключений.

Следующее место нашей стоянки — озеро Музды-Булак. Мы на «буханках» спустились на плато. Спуск был адреналиновый, довольно резкий, носом вниз сброс высоты на 300 метров. Затем по грунтовой дороге.

Керескуры кургана «Ак-Алаха 3», где (как говорят и пишут) была найдена «Принцесса Укока» находятся в 7 км от вышки, где мы пересели на автомобили. Но сначала мы проехали дальше, к мосту через реку Ак-Алаха, где в юртах закупились мясом и заказали лепешек.

А потом вернулись к кургану.

Если говорить кратко, то керескуры — это погребальные курганы в форме круга. «Принцесса Укока» была найдена здесь именно в таком, диаметром 18 метров.

Кроме курескуров на этом кургане, как и положено, выстроены рядами балбалы. Согласно Большой Советской Энциклопедии: «Балба́л, вертикально поставленный необработанный камень, часть поминального памятника профессионального воина у ряда тюркоязычных народов Алтая и Тувы (2 в. до н. э. – 8 в. н. э.) и Центральной Азии (с 6 в. н. э.). Происхождение термина неясно, но он встречается в орхоно-енисейских надписях. Балбал символизировал каждого врага, убитого героем. Существовал ритуал дарения души лично убитого врага погибшему товарищу, что также отмечалось балбалом. Рождённые этикой поединков, балбалы были именными: на камнях иногда указывались титулы побеждённых аристократов. В Тюркском каганате балбалы ставились перед лицом каменного изваяния. Встречаются ряды из десятков балбалов. Поминальные комплексы полководцев (Бильге-каган и стела Кюль-тегина) включали ряды балбалов длиной 2–3 км.»

Наш водитель интересно рассказывал, как он в 1993 году был свидетелем, как проходят раскопки. Смутило то, что он обронил слова, что Укокскую принцессу нашли вовсе не здесь на кургане «Ак-Алаха 3», а совершенно в другом месте и оно закрыто для посещений туристов, так как является святым местом. Я прочитала достаточно информации о раскопках и о кургане, в том числе научные статьи Н.Полосьмак и В.Молодина, научных руководителей этих раскопок. Но, согласно этим статьям, место именно это! Возможно, наш водитель просто нагнал тумана или просто чего-то попутал.

Для тех, кому интересно, но самому нет времени изучать этот вопрос процитирую информацию с официального сайта Правительства Республики Алтай:

«С 1990 по 1995 годы Южноалтайским отрядом Северо-Азиатской комплексной экспедиции Сибирского отделения РАН велись исследования на высокогорном плато Укок, расположенном в приграничной зане с Китаем, Монголией и Казахстаном. В ходе раскопок в одном из курганов могильника Ак-Алаха было обнаружено уникальное захоронение женщины.
Ее останки обнаружили в деревянном срубе (3,3х2,3 м), сложенном из бревен лиственницы, гладко отесанных с внутренней стороны. Этот сруб был установлен на дне могильной ямы. Все пространство погребальной камеры — от перекрытия из одиннадцати плотно пригнанных бревен до самого дна — заполнял лед. Вместо пола на дне склепа поверх специально выложенной гальки и камней было постелено полотнище из нескольких сшитых вместе кусков черного войлока. У южной стены склепа стояла массивная колода. Её крышка была плотно забита медными гвоздями с круглыми шляпками. По мере оттаивания льда в колоде были обнаружены кожаные украшения — фигуры оленей. Рядом с колодой помещалась посуда с пищей. На полу лежали два разрушенных льдом плоскодонных керамических кувшина. На блюдах сохранились куски мяса. В один из них был воткнут железный нож, окончание рукоятки которого представляет собой симметрично расположенные изображения верхней части морды волка с рогами козерога. В результате получилось так, что центром композиции, украшавшей рукоять, оказалась зубастая волчья пасть.
Как и в других пазырыкских погребениях, в северной части могильной ямы на дне было уложено шесть лошадей. Сохранились шерсть, заплетенные в косы хвосты, деревянные украшения конской упряжи, детали седел и их войлочные покрытия.
Женщина лежала на сложенном вдвое толстом войлоке и войлочной подушке-валике под головой в позе спящей: на правом боку, со слегка согнутыми в коленях ногами и скрещенными на животе руками. Она была укрыта меховым покрывалом с аппликациями из золотой фольги в виде растительного орнамента.
Прекрасно сохранилась одежда. Просторная шелковая рубаха желтоватого цвета с закрывающими кисти рукавами была отделана по швам тонким красным шнуром, а по подолу, горловине, краю рукавов и центру — красной тесьмой; длинная двухцветная (бело-красная) шерстяная юбка держалась на пришитом к ней толстом, свитом из шерстяных ниток, красном поясе с кистями; на ногах — длинные войлочные белые чулки, по верхнему краю украшенные узорчатой войлочной аппликацией.
Умершую сопровождали ее личные вещи. У левого бедра поверх юбки лежало помещенное в войлочный чехол зеркало — четырехугольный кусочек бронзовой пластины, вставленный в деревянную круглую оправу с ручкой; на обороте оправы вырезано изображение оленя. Отполированная поверхность пластины натиралась ртутью, что не только делало эту поверхность блестящей, но и придавало ей свойства настоящего зеркала. Амулеты — бусины, бисер, бронзовые подвески — собраны на ниточки и связанны вместе. Тут же находился «косметический набор»: кисточка из конского волоса; рассыпавшееся сине-зеленное порошкообразное вещество (вивианит-минерал, используемый для изготовления синей краски); фрагменты своеобразного карандаша — стерженька из железных колечек, грифелем в котором был вивианит. Этот «карандаш» мог использоваться для раскраски лица в ритуальных целях. Рядом с головным убором стояло каменное блюдечко с семенами кориандра.
Очевидно, что это захоронение незаурядной женщины. Ее богатство и особое место в обществе нашли отражение прежде всего в сооружении просторной погребальной камеры, бальзамировании трупа и положение его украшенную массивную колоду, в сопровождении умершей шестью конями, упряжь которых отличается удивительной красотой и изысканностью.
Настоящим свидетельством богатства и высокого социального статуса может считаться ее шелковая рубаха — редкая для пазырыкцев драгоценность: она встречается только в «царских» курганах. Отметим, что пазырыкская одежда, сшитая из шелка, обнаружена впервые. По этнографическим источникам, различия в одежде между богатыми и бедными у скотоводов часто проявлялись именно в использовании материала.
У молодой женщины с Укока татуированы обе руки от плеч до кистей. Изображения нанесены также на некоторые фаланги пальцев обеих рук. Рисунки синего цвета хорошо выделялись на белой коже, однако сохранились они только на левой руке, на правой — лишь фрагменты на запястье и большом пальце.
На левом плече изображено фантастическое животное — олень с клювом грифа, рогами оленя и козерога. Рога украшены головками грифов; подобная же голова помещена на спине животного, которое показано с «перекрученным» туловищем. Ниже в такой же позе изображен баран с закинутой назад головой; у его ног — сомкнутая пасть пятнистого барса с длинным закрученным хвостом.
Есть некоторые признаки, позволяющие говорить о том, что молодая женщина, похороненная соплеменниками со столь явно выраженным уважением, отличалась неким особым даром. При этом совершенно не обязательно следует считать ее шаманкой или жрицей. Молодая женщина могла быть врачевателем, сказительницей, предсказательницей. В ритуальной практике Саяно-Алтая известно не менее 30 названий различных специалистов — обладателей тайных знаний, которые всегда существовали наряду с шаманом как его необходимый фон…»

Тем не менее, меня это место не тронуло совсем. Возможно потому, что на тот момент я знала слишком мало информации и мало чего понимала в этих странных кругах и камнях. Укокскую принцессу, которая сейчас находится в Национальном музее республики Алтай в Горно-Алтайске, мы тоже не смогли увидеть, когда были там.

Посетив курган, мы отправились к озеру Музды-Булак. Озеро и место у озера оказались очень красивыми.

Озеро похоже на два крыла, большое и маленькое.

Моте место тоже понравилось.

Радиальный выход от озера Музды-Булак к ущелью Кара-Чад — 12 км.

На озере Музды-Булак мы задержались на дневку.

Изначально дневка должна была быть позже на озере Гусиное, где мы планировали совершить радиальный выход к леднику у подножья горы Таван-Богдо-Ул. Но, как сказал Дима, при согласовании маршрута с пограничниками, они запретили эту радиалку и даже взяли письменную расписку о том, что туда не пойдем.

Поэтому Дима переиграл планы и сделал дополнительный день у оз.Музды-Булак. Нам было предложено три варианта, как можно провести день. В результате, четверо самых крутых отправились на трехтысячник Бертек (3172,6м), несколько человек во главе с Димой — вокруг озера к ущелью Кара-Чад, а остальные остались в лагере отдыхать и гулять по окрестностям.

Мне, конечно, в глубине души очень хотелось пойти с ребятами наверх, но самочувствие было отвратительное, ночью была температура, очень болело горло, кашель… Для сильной команды не хотелось стать обузой. Поэтому решила пойти с Димой в ущелье.

После завтрака и чая вприкуску с солнышком, выловленным в озере, собрались в путь.

В ущелье мы решили пойти не по короткому пути, а обойти озеро по большому кругу. Сначала было какое-то подобие тропы и идти было не сложно и очень красиво.

Но со стороны хребта тропы не стало, зато были, как всегда, заросли березки и топь.

Но данное обстоятельство никак не нарушило окружающую красоту.

Мне очень нравится эта фотография, которую я сделала на небольшом отдыхе.

Кажется, что девочки стоят на крутом берегу и смотрят на небо с облаками. Но на самом деле, они на берегу озера и в озерной глади так явно отражаются облака, что она кажется небом.

Затем мы немного набрали высоты, вряд ли больше метров 50и-60и, прошли по довольно ровной поверхности до ущелья Кара-Чад и спустились к небольшому безымянному озерцу, расположившемуся недалеко от входа в ущелье.

Небольшой перекус на берегу озера с красивым видом на хребет Южный Алтай — это то ради чего мы сюда и пришли.

Назад мы пошли уже более коротким путем и, тем самым, завершили полный обход вокруг озера.

Несмотря на кажущуюся простоту всего этого маршрута, мы очень устали. Я по крайней мере, так точно. Горячий компот, который нас ждал в лагере, пришелся очень ко времени.

Через некоторое время пришла и группа, которая сходила на хребет.

Судя по фотографиям, которые они сделали, они поднялись до вершины Бертек, на которой установлен триангуляционный знак, потом спустились в ущелье Кара-Чад и вышли из ущелья по тому же пути, что и мы.

На карте вы видите примерный путь нашей группы (это НЕ трек по координатам), а также примерный участок подъема группы ребят на хребет.

ОКОНЧАНИЕ СЛЕДУЕТ.