ДОЛОМИТОВЫЕ АЛЬПЫ НА АРЕНДОВАННОМ АВТО (Часть 5. Поиски часовни Sant’Antoni (Erto e Casso).
Часть 5.
Поиски часовни Sant’Antoni (Erto e Casso).
Пешеходная часть: Casso – тропа Sant’Antoni – часовня Sant’Antoni – тропа Moliesa — Casso
В этот день по всем метеосводкам в горах обещали дожди. Я не стала рисковать и решила не ехать далеко. Мест для прогулок в долине, где я жила, очень много. К тому же, всегда стараюсь один день выделить, чтобы в очередной раз посетить Эрто (Erto) и Кассо (Casso). Я уже не раз рассказывала об этих местах, об их трагической истории и очень красивой природе. Но каждый раз возвращаясь в эти уже знакомые места, я стараюсь узнать или увидеть что-то новое. И помогают мне в этом книги итальянского писателя, жителя Эрто, альпиниста и скульптора Мауро Короны. Очень интересно читать книгу, а затем увидеть воочию то, о чем он писал. Так, я уже рассказывала, например, о моем похождении к Книгам Святого Даниэля.
В этот же раз я решила разыскать часовню Сятого Антонио (Sant’Antoni), о которой я прочитала в очередном рассказе Мауро Короны. Рассказ называется “Дорога”. Меня заинтересовала легенда об этой часовне, и я решила выяснить, насколько она соответствует реальности и вообще, существует часовня или нет. В рассказе конечно-же не было точного описания, где она находится, поэтому мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы на карте все же отыскать маленький значок, указывающий на предполагаемую часовню. Кстати, в тот год я не пользовалась maps.me. А сейчас посмотрела – часовня и там обозначена!
Единственным ориентиром согласно рассказу было только то, что она находится где-то на “Тропе карбонариев” (Trui dal Sciarbon). Перевести ее можно по-разному, мне больше нравится такая интерпретация, хотя более дословно можно перевести “Угольная тропа” или “Тропа угольщиков”. А так как на русский язык я никаких переводов не встречала, кроме своих собственных, поэтому, как хочу, так и называю.
Согласно карте, тропа проходит через Эрто, затем через Кассо и продолжается до самого Лонгароне. Местами тропа раздваивается и даже растраивается. Часовня находится после Кассо на участке под названием “Тропа Сант Антонио” (Trui Sant’Antoni).
Свой сегодняшний рассказ я буду вести вместе с Мауро Короной. Возможно, он получится грустным, как и все рассказы Мауро, но именно благодаря его словам вам будет более понятна атмосфера этих мест и, в частности, атмосфера моей прогулки в поисках часовни. Не судите строго за перевод, я не имею никакого отношения к филологии и вообще к гуманитарным наукам.
Согласно карте, от Эрто до часовни идти 2,5 часа. Я посчитала, что это многовато, ведь надо еще вернуться тем же путем назад к машине, и решила пройти только по Тропе Святого Антонио, начиная путь от Кассо. Машину поставила на основной дороге, на бесплатной большой парковке как раз напротив кафе “La Roccia”. К кафе наверх поднимается дорожка, которая потом превращается в тропу, ведущую наверх в Кассо. Если Вы любитель острых ощущений, то можете проехать на машине прямо в Кассо и припарковаться там. Я хорошо запомнила эту дорогу, когда поднималась на машине с другом. Сама за рулем туда ехать не решилась. Да и парковки там соответствующие: тесные и неудобные. А в выходной день лучше туда на машине и не соваться. Свободного места не найти.
Рассказ Мауро Короны начинается так:
«Я очень давно хотел вернуться на эту дорогу. Вновь увидеть стенки, выложенные вдоль нее, сесть напротив разрушенной часовни, посмотреть на скалу, которая ее окружает и, которая, кажется, когда-нибудь отделается от нее в знак протеста против человеческой халатности, на крутом склоне рядом с селом увидеть старые буки, истерзанные падающими камнями.
Помню далекое первое мая. Был праздник. Присутствовали власти, и вдоль всей дороги ели и пили. Шло торжественное освящение ее возрождения. «Trui dal Sciarbon» — гласила надпись, выбитая на отливающей золотом медной табличке.
Я ждал друга, а он не приехал. Его нашли ближе к вечеру на кухонной скамье застывшего в последнем мгновении, предоставленном ему жизнью. Паста на газовой горелке стала уже почерневшим комком. Пламя еще горело, а на лице друга застыла удивленная улыбка. Он этого не ожидал, но понял, что момент настал.
Иногда я задумывался, что было бы хорошо умереть так. Судьба должна была ему такой быстрый конец. Поразить его, не причинив страданий, сидевшего дома перед стаканчиком. Скорая кончина после одинокой и лишенной радостей жизни.
Смерть не ждет и не делает исключений, нас останавливает, когда захочет, как марионеток. Встреча с великой синьорой всегда неожиданна. Все мы когда-нибудь уйдем, а имущество, накопленное на земле, станет для нас бесполезным.
С того далекого Первого мая я больше не был на тропе карбонариев. Именно тот самый друг показал мне эту дорогу много, много лет назад. Он считал, что она была отличной лазейкой, чтобы скрываться от охотоохраны. Ей пользовались весной, когда шли за рябчиками на Боргà и на серн, осенью, на Кол делле Агнелле. Она стала также моей любимой тропой для тренировок, хорошей тропой, потому что чередовала жуткие подъемы со спокойными ровными участками, где дыхание может восстановиться, а сердце успокоиться.
Иногда по вечерам старик пускался в воспоминания и рассказывал об этой дороге. Это была старая дорога, соединяющая Валчеллину, Эрто и Лонгароне. Над этими булыжниками прошли столетия надежд, разочарований и трагедий.
На этой тропе даже погибали, на некоторых участках она шла над пропастью. Несчастные, которым случилось упасть, сохраняли на лице выражение грусти и недоверчивого удивления, ведь никто никогда не ждет неожиданного удара судьбы»…
Итак, я поднялась от стоянки до Кассо. В самом селении я уже была не один раз. Начало тропы мне тоже уже было знакомо, она начинается на окраине села, у местного кладбища. В один из первых моих приездов в эти места, мне ее показал мой итальянский друг.
…«Пройдя по этой узкой тропе простолюдинов, подходишь к маленькому селению, притулившемуся на скале. Чтобы идти дальше, надо обязательно пройти мимо кладбища. Кажется, его расположили там специально, чтобы напомнить нам, насколько коротка наша земная жизнь и насколько бесполезны мировые распри. «Я был такой же, как ты, и ты придешь к тому, что и я» — предупреждает каменная плита на входе. А на другой мраморной табличке выбиты слова «вера и культура»…
Прежде, чем отправиться дальше по тропе, я задержалась в самом селении. Хоть я уже неоднократно по нему гуляла и даже узнавала некоторые укромные уголочки, но все равно в очередной раз испытывала необыкновенно трепетное чувство прикосновения к истории. За исключением праздников и выходных дней, Кассо обычно совершенно безлюден. Можно спокойно бродить, погружаясь в его атмосферу.
…«С наступлением темноты в домах включается безграничная тоска. Ты попадаешь в королевство теней. Нет больше женщин, стоящих у своих порогов, и людских голосов в переулках. Почти все дома высокие, изящные, украшения сельской архитектуры, покрытые серыми каменными пластинами, пустые и молчаливые смирились с ожиданием последнего удара времени.
Трагедия Вайонт стерла все. За редким освещенным окном, где раньше слышались вечерние молитвы, теперь врубают телевизоры.
— Я глуховата, не понимаю ничего, что говорят, — улыбаясь, сказала мне одна старушка, — но мне нравится видеть цвета и движущихся людей.
Я хотел ответить ей, что, сидя перед телевизором, даже я не все понимаю, несмотря на то, что мой слух прекрасный…
…Поселок живет теперь отстраненно, в печальном одиночестве, с перевернутым сознанием. Девушка с голубыми глазами, похожими на небо над горой Боргà, и светлыми волосами, как ноябрьская трава, давно уже в земле. Она прошла по этой тропе летним вечером, улетела легкая в пустоту жизни и больше не вернулась.
Каждый раз, когда я там бывал, она предлагала мне стаканчик. Пока я пил, с интересом, молча смотрела на мои движения. Может быть она хотела задержать меня ненадолго, но не осмеливалась сказать об этом и спрашивала меня этим немым взглядом. Это молчание так и осталось для меня тайной»…
Кассо мне напоминает интересную книгу, которую берешь перечитать и находишь в ней что-то новое, на что в первый раз ты не обратил внимание. Вот и в этот раз «книга» под названием Кассо раскрыла мне еще одну страничку. Я бродила по узким улочкам и на самой окраине села увидела один из заброшенных домов, которых в селе очень много. У него оказалась открыта дверь, я заглянула внутрь и неуверенно зашла.
Я не знаю, что это было за строение, дом или хлев. А может одновременно и то, и другое. Мне интересно, вы тоже испытываете в таких старых, полуразвалившихся строениях чувство прикосновения к тем временам, когда этот дом был жив? Этот дом был таким настоящим и старым, что мне казалось, что его прежние жители наблюдали за мной. Именно поэтому я ничего не осмелилась потрогать руками. А по дому прошла, ступая тихо и осторожно, как-будто опасалась кого-то потревожить.
Может, за эту осторожность, дом и сделал мне маленький подарок. В углу я увидела старую плетеную корзину.
Это ведь не просто корзина, а так называемая gerla! Это местная старинная конусообразная плетеная корзина с веревочными или из лозы лямками. Они размером примерно около метра в высоту и полметра в диаметре. С давних времен местные женщины использовали эти корзины для переноски грузов. И дрова, и сено, и sedon — все переносилось в таких корзинах. Sedon — это местные деревянные изделия: ложки, половники, блюда и т. д. Мужчины их зимой вытачивали, а женщины затем ходили по всему региону и продавали. Таких торговок деревянными изделиями называют sedonere.
И вот я такую корзину вижу не в музее, а прямо перед собой! Она была немного повреждена, с оторванной одной лямкой. Но такая настоящая!
Двумя годами ранее я впервые увидела gerla в Эрто. В начале марта я приехала на карнавал в Венецию, а в один из дней Джанни повез меня в Эрто, показать эти места. Мы вышли из машины и увидели двух маленьких старушек, медленно идущих вдоль дороги. У одной из них за плечами был огромнейший тюк с сеном, а у другой — джерла, полная дров.
Мы подошли к ним, попросили разрешение сфотографировать и немного поговорили. Им было по 85 лет. Джанни спросил, не тяжело ли им? Почему им не помогают молодые. Они ответили, что живут одни, потому что вся молодежь уехала и помочь им некому. Но они привыкли, подруги стараются держаться друг друга. Так легче.
В прошлом году в группе Эрто и Кассо в фейсбуке, на которую я подписана, я прочитала грустное сообщение, что одна из подруг, которую звали Мария, ушла в другой мир…
Я не знаю, которую из них так звали, но даже сейчас, когда пишу эти строки, сердце сжимается…
Итак, я пошла по тропе. Как я уже говорила, ее начало мне было знакомо. Мы ходили к одной неофициальной смотровой площадке, с которой сверху была видна плотина Вайонт. Дошла до этой площадки я и в этот раз.
Вдоль тропы выложены стенки из камней, о которых в начале рассказа писал Мауро (фото из прежних поездок).
Эти стенки не только защищали тропу, но у них было еще одно интересное предназначение.
…«Седонере (sedonere) знали здесь каждый камень, каждый поворот, каждое дерево на всем пути. Существовал обычай обустраивать места для отдыха, куда можно было бы поставить груз, когда веревки слишком резали плечи. Из стенки вынимали камни, и получались пустые промежутки, куда можно было втиснуть джерлу. Каждая женщина имела свое личное место для остановки, подобранное в соответствии с ее ростом. Они шли наверх из Лонгароне, несли огромные тяжести и всегда пели.
Карбонарии же наоборот, спускались с мешками с углем на спине, а назад поднимались, частенько таща тяжкий груз похмелья. Посреди дороги неожиданно возникала часовня в скале, построенная по обету одного епископа, который в этом месте пережил трагикомическое приключение.»…
Я шла по тропе и любовалась открывающимися вниз видами, все ближе приближаясь к загадочной для меня часовне.
А вот и та самая легенда:
…«Он (епископ) был приглашен туда наверх из города для расследования, чтобы проверить некоторые слухи, которые горный ветер принес на равнину. Это были слухи о не совсем подобающем религиозном поведении горцев.
В Лонгароне его ждали паланкин и восемь сильных лесорубов с заданием загрузить его под балдахин и поднять до самого села по долгой и крутой дороге. У этих мужчин был жалкий вид, и, что особенно не ускользнуло от прелата, говорили они на непонятном местном наречии.
На вышеупомянутом участке дороги, который, однако, не имел никакого риска для жизни, два внешних носильщика сговорившись, симулировали падение, и епископ прокатился далеко по склону, остановившись среди сосен, весь побитый и в ссадинах.
В ужасе он отказался от расследования и приказал, чтобы точно в месте падения была построена часовня, лично профинансировав расходы, в качестве благодарности Святому Отцу за то, что спас ему жизнь.
Но в этом месте нависала скала, и там совсем не было места для какого-либо строительства. Тогда проектировщик, местный мастер, приказал выдолбить гору и вставил в это место шестиугольную конструкцию так удачно, что маленький храм казался самим продолжением скального рельефа. Мастер был не образован, но работал с душой. Рассказывали, что туда приходил даже Тициан, и, пораженный невероятной гармонией этой жемчужины, захотел написать что-нибудь внутри.
Шло время и гора, постоянно потягиваясь в многолетнем сне, спровоцировала несколько толчков. Природа не щадит произведения даже великих гениев. Постепенно картины облезли под воздействием беспощадного напильника столетий. А может, они до сих пор находятся на своих местах, сохранившись как в сейфе, укрытые многочисленными слоями побелки.
Сегодня это ветхое и теперь уже разрушающееся свидетельство веры все еще молчаливо ждет пощады. Еще есть надежда, что то, что осталось от человеческой порядочности, пробудится и начнет работы по спасению.
Стены еще устояли, но осталось недолго. Каменные пластины, которые перекрывают свод, падают, и по ночам через крышу проникает лунный свет. Нет больше фресок. На их месте можно прочитать старые надписи проходящих мимо путников. Они просили благословения, простых вещей, и никогда – богатства. Немного здоровья для сына, который вернется с войны…, чтобы любовь не кончалась…
Культовые места, даже если они полностью разрушены, всегда сохраняют и передают тайное божественное присутствие»…
Часовня появилась неожиданно, она была точь в точь, как описывалась в книге. Видно было, что кто-то пытается ее поддерживать в живом состоянии. Рядом стояли банки с краской, внутри — леса, каменные пластины, видимо с крыши, сложены на земле рядом.
Вот еще одна легенда материализовалась воочию. Я оглядела часовню, немного посидела на краю тропы, гладя вниз в долину и пошла назад.
Пройдя немного тем же путем, на развилке я свернула правее, на тропу Moliesa, которая, минуя Кассо, сразу довела меня вниз на трассу к парковке.
… «Память вновь возвращается к другу рябчиков, который так и не пришел на встречу первого мая. Вижу его пригнувшегося у стены с указательным пальцем на губах. Он продолжал шептать мне «тссс», несмотря на то, что я давно уже был нем, как могила. Час за часом мы сидели в засаде, а затем, как только темнело, убегали с ружьями и добычей выпить граппы вместе с сообщниками. Так происходило всегда: как только мы приходили в безопасное место, напряжение, которое держалось длительное время, отпускало и непременно приводило к выпивке. Мы возвращались домой на следующий день, после того, как освобождались от отравы на каком-нибудь сеновале.
Внутри нас есть такие тропы, на которых трава времени не может вырасти высокой. Сила воспоминаний – это особый серп, который косит печальное сено забвения.
Вернуться жить на старые безмолвные места, напрячь слух, чтобы вновь услышать старые шаги — это может стать будущим. Тогда, может быть, та большая высохшая лиственница, одинокая колючка у подножия горы, вновь вернется к жизни и выпустит в свет новое потомство».
На обратном пути заехала в Эрто и походила немного по его улочкам. Шел небольшой дождь, улицы были грустны и безлюдны. Как всегда, улыбку вызвала только любимая мной улица «Поцелуев», «Via dei baci».
Вот такой у меня выдался день. И простой, и романтичный одновременно. Пару дней спустя мы с Джанни, проезжая мимо Эрто, зашли в кафе, находившееся рядом с мастерской Мауро Короны. Его в мастерской не было, и по настоянию Джанни я написала небольшое письмо для Мауро с благодарностью за его книги. Оставила письмо в кафе вместе с книгой, которую я в тот момент читала. А еще через пару дней забрала ее с автографом автора. Мне было очень приятно. Тем более, что автограф получился очень живым. Мауро, видимо пролил на книгу кофе или вино. И на этом месте получилась замечательная сова — символ этих мест.
